Книга Коллекция «Romantic»  - Шарлотта Ульрих

Ты ведешь меня в кафе?

Я испугалась, потому что никогда не была с парнем в кафе.

Гера пропустил меня под навес, затем подошел к столику, взялся за стул, взглянул на меня:

— Сядем?

Вместо ответа я наклонила голову набок, Гера отодвинул стул дальше.

— Жора! — вдруг кто-то окликнул его. Громов. Он сидел с Никитой за пару столов от нас.

— Иди к нам! — Громов сказал это только Гере.

— Пойдем? — Гера тихо обратился ко мне, так волнующе. Я кивнула головой более уверенно. Когда-то ВСЁ, о чем мечтала, это быть в одной компании с Громовым.

Гера подошел к их столику, отодвинул для меня стул, сам сел рядом. Никита оказался с другого боку, а Громов! А Громов — прямо напротив. И как будто специально еще облокотился на стол, чтобы быть ко мне поближе. Я не знала, куда день глаза. Полгода назад на второй сессии в ШОДе от нечего делать я придумала себе игру: смотреть в упор на Громова так долго, пока не заметит. Он не замечал, я и решила, что он не видел. А, оказывается, видел! И теперь смотрел на меня с нескрываемым вопросом. Я боялась, если взгляну ему в глаза, то непременно рассмеюсь. Как можно? Ведь для Геры и Никиты нет ни одной видимой причины. Пыталась смотреть вправо и влево, но Громов загораживал все пространство. Вспомнила о персике, уткнулась глазами в стол и начала есть. И тут нахлынуло СЧАСТЬЕ!

Я не поняла причины его возникновения, но вдруг ощутила, что еще никогда в жизни не испытывала подобного. Это было абсолютное счастье! Оно распирало изнутри! Я надкусывала персик, стараясь занять рот и мысли, но улыбка все равно расползалась по лицу. Казалось, еще немного и счастье вырвется наружу, лучами побежит по окружающим, по тому же Громову. Он внимательно продолжал изучать мои эмоции. Но с чем связывал?

К кафе начали подтягиваться остальные. Оказывается, это и была наша точка сбора. Как могла не услышать? Но потом решила, и слава богу. Иначе бы ходила хвостом за блондинками или в одиночестве по рынку, а тут сидела с тремя парнями. Потом их стало ПЯТЕРО! Присоединились еще Антон и Рома. Осмотрев отряд, я заметила, что это самые лучшие парни. И все вокруг меня?

Обратно мы шли с Герой. Вернее, Гера рядом со мной. Я понимала, что все нас заметили, рассмотрели с головы до ног, как-то связали, но сама почему-то на него взглянуть не решалась. Достаточно было посматривать на его футболку, не поднимая глаза выше груди, и тем самым определять местоположение и его настроение. Гера перебрасывался шутками с Громовым с Никитой, те что-то кричали ему сзади, прикалывались, Гера периодически отставал, чинил с ними «разборки», потом вновь подбегал ко мне. Но я не сбавляла шаг, не оборачивалась и не ждала его.

* * *

Закончилась первая четверть, наступал долгожданный ноябрь, но во мне поселилась тревога.

— Здравствуй, Тонечка! — слышала я из своей комнаты, как мама звонила Сашиным родителям. — Мы заедем в понедельник…

Долгая пауза, мама что-то выслушивала, а я медленно и верно прощалась с мечтами. Наши фотографии с Сашей не получились. Еще летом сестра случайно открыла крышку камеры и засветила пленку.

— Ты что сделала! — я захлопнула крышку, но было поздно. Все, что было сняло и до, и после сохранилось. Но на кадрах, где должен быть Саша, — НИЧЕГО.

— Только к пяти часам?…Мы хотели к семи в театр… Саша — в солярий? — мама восторженно засмеялась.

Я дернулась…

— У Саши сначала прогревания, потом занятия в компьютерном кружке, — мама сообщила, заглядывая в комнату.

— Понятно.

К семи в театр, к ним к пяти, пока чай попить, пока то… да это… Полчаса! На ВСЕ! Полчаса!

Я мечтала о прогулках, встречах, о кленовых листьях под ногами, но мне давали на все полчаса!

* * *

После полдника я отправилась искать туалет.

— Где он находится? — спросила у блондинок.

— Да там… прямо и налево… — ответила Ирка.

Прямо и налево? Докуда прямо и когда налево?

— А ты не покажешь?

— Не-е… лениво…

Я вышла из корпуса:

— Не подскажешь, где туалет? — обратилась к еще одной девчонке, та махнула рукой, показывая направление, но желание сопроводить меня тоже не изъявила. Потом появилась Галя.

— Не знаешь, где туалет? — спросила и ее, на всякий случай приготовившись к презрительному взгляду: «Раз ты не хотела разговаривать со мной в поезде, теперь я не буду разговаривать с тобой!» Но Галя, к удивлению, улыбнулась:

— Знаю.

— А ты меня не проводишь?

— Провожу…

Да??? Я была поражена.

По дороге выяснилось, что Гале не тринадцать, а шестнадцать, учится она тоже в «одаренке», а на олимпиадах выступает по химии. Я всем видом демонстрировала Гале благодарность, но вдруг поняла, что это не нужно. Словно бы не она делала мне одолжение, сопровождая, а я ей. Рядом с блондинками я всегда чувствовала себя чем-то второсортным, блеклым и незаметным. Во мне ничего не изменилось, но рядом с Галей я тут же перешла в разряд красавиц. Причем красавиц, которым доступно ВСЕ!

* * *

Впервые попав в Школу одаренных детей, поняла, что я — посредственная, недалекая и ничем не выдающаяся серость. Все вокруг ходили с такими умными лицами, словно беспрестанно думали о решении сложных математических задач.

Моя группа состояла в основном из одних парней, и после первого занятия я убедилась, что не просто дура, а дура ПОЛНАЯ. Задания были так сложны, что моего школьного курса знаний, причем не особо идеального, явно не хватало. Я познакомилась с девочкой, победительницей областной олимпиады по математике, она села со мной за парту и сказала, что курс слишком прост.

— Прост? — возмутилась я про себя. — Я в этом абсолютно ничего не понимаю!

Девочка косила на правый глаз, писала левой рукой и была истинным гением. Когда она вышла к доске и решила задачу за несколько секунд, по ходу разъясняя что-то учителю, мне захотелось слиться с партой, лишь бы меня никто не заметил.

— Ты по какому предмету? — спросила она.

— По русскому, — я старалась доказать себе, что мой конек где-то в другой области.

— А какое место заняла?

— Седьмое, — проговорила задумчиво, понимая, что и в этом полное ничто.

* * *

После полдника на пляже устроили представление в честь дня Нептуна. Бегали наряженные русалки, раскрашенный Черт, Нептун. Черт кого-то воровал, потом Нептун его наказывал, топил в море и затем прощал.

Гера сидел на песке впереди меня вместе с Антоном и Громовым, и его голову клинило от желания обернуться. Он знал, что я на него смотрю, отчего старался выглядеть круче. Громко комментировал представление, наигранно хлопал в ладоши, прикалывался с Громовым, поворачивался и смеялся с Антоном, и меня тем самым раздражал! Я даже не могла ответить, что именно в нем было не так, потому что НЕ ТАК в нем было ВСЕ!